Супница с крышкой. Франция

19 век. Лимож. Отличное коллекционное состояние

Историческая справка:

С XII века город Лимож в регионе Лимузен (сегодня департамент Верхняя Вьенна) славился своими медными изделиями, декорированными перегородчатой эмалью. Также здесь изготавливали прекрасные гобелены и художественное стекло. В 1730-х годах приобрели известность местные производители фаянсовой и керамической посуды. Но особенно ярко звезда Лиможа засияла с началом эпохи фарфора – знаменитого «белого золота», секрет которого был позаимствован у китайцев, а затем дополнен и усовершенствован европейскими мастерами.

О тонкостях производства тонкостенной керамики лиможцы узнали в 1712 году из двух писем своего земляка – иезуитского миссионера Франсуа Ксавье д’Антреколя. Французский монах несколько лет прожил в фарфоровой столице Поднебесной, Цзиндэчжене и досконально изучил секреты китайских гончаров. Он также отправил на родину несколько книг с подробными иллюстрациями этапов производственного процесса – от замешивания сырья до обжига. И хотя некоторые историки классифицируют действия д’Антреколя как промышленный шпионаж, европейские фарфористы почитают его наравне с Иоганном Бёттгером и Эренфридом Чирнхаусом.«Золотая» лихорадка

Между 1765 и 1770 годами в окрестностях Лиможа были обнаружены залежи каолиновой глины, близкой по составу к знаменитым саксонским аналогам. О первом месторождении в небольшом поселении Сен-Ири-ла-Перш стало известно благодаря случаю. Отставной военный хирург Жан Батист Дарне как-то рассказал бывшему сослуживцу – аптекарю из Бордо Марку-Илеру Виларису о своей жене, которая использовала в качестве отбеливателя глину, найденную неподалёку в горах. Как выяснилось позднее, земли вокруг селения, расположенного на стыке двух тектонических плит эпохи палеозоя, богаты высококачественным каолином и полевым шпатом – двумя главными компонентами, без которых немыслим фарфор. Виларис, долгие годы изучавший свойства минералов, заинтересовался рассказом друга. Взяв несколько образцов местных глин, он сделал химический анализ, позволивший установить их пригодность для производства тонкостенной керамики, подобной мейсенской и китайской. Усилиями предприимчивого аптекаря в 1766 году был открыт карьер Марконьяк, где добывался прославленный лиможский каолин, дававший после обжига очень тонкий, белый и прозрачный черепок.

В 1769 году месторождение выкупил король Людовик XV, взяв керамическое производство в регионе под свой контроль. Тогда же начались поставки каолинового сырья на мануфактуру Севра, где до того производили не твёрдый, а мягкий фриттовый фарфор, более хрупкий и не такой белоснежный. В этот период регион переживал настоящую лихорадку, сродни золотой. Только речь шла о «белом золоте». Цены на земельные участки, где был обнаружен каолин, стремительно росли. Водоёмы буквально оккупировались мельницами для перетирания каолина, пигматита и полевого кварца – сухих компонентов фарфоровой массы. Многие ведущие европейские мануфактуры, привлечённые уникальным качеством сырья, закупали его для собственных нужд. Среди импортёров лиможского «белого золота» значился санкт-петербургский Императорский фарфоровый завод, датская мануфактура Royal Copenhagen, голландские Делфты, а также немецкие фабрики в Дрездене, Хёхсте и Франкентале.

Расцвет отрасли

Наивысшего подъёма производство лиможского фарфора достигло в XIX веке, когда по завершении революции и правления Наполеона I была на некоторый период восстановлена монархия. Эпоха Реставрации (1814-1830 годы) благотворно сказалась на фарфоровой индустрии, вернув моду на предметы роскоши и возродив интерес к утончённому искусству. К 1827 году открылось 16 фарфоровых мануфактур, обеспечивавших основную занятость населения края.

Важную роль в производстве играли поставки древесины, которую сплавляли по реке из соседнего департамента Крёз или восточных областей Верхней Вьенны. Корпорация лесозаготовителей в этот период была одной из самых мощных в Лиможе, так же, как и предприятия подготовительного цикла, добывающие и обрабатывающие каолиновое сырьё. С отменой пошлин на ввоз древесины в города большинство фабрик строилось ближе к индустриальным центрам, а не в сельской местности, как прежде.  Переломный момент в лиможской фарфоровой индустрии наступил с появлением торговца посудой из Нью-Йорка, Дэвида Хевиленда. Он переехал во Францию в 1842 году, когда промышленный кризис на родине вынудил его искать новые источники поставок качественной тонкостенной керамики. Собрав образцы продукции нескольких лиможских фабрик, Хевиленд отправил их в США своему брату, продолжавшему семейный бизнес. Фурор, произведенный среди нью-йоркской клиентуры и высокий спрос на французское «белое золото» подтолкнул американца к созданию собственного предприятия в Лиможе. Хевиленд как никто другой знал вкусы американских потребителей и ориентировался на них при выпуске во многом уникального для Европы фарфора.

Усилиями американского предпринимателя экспорт в США за период между 1842 и 1853 годом увеличился с 753 до 8594 партий. А число фабрик-производителей в Лиможе выросло до 40. Уже к тому времени самый известный французский фарфор за океаном прозвали «президентским». Его предпочитали Авраам Линкольн, Улисс Грант, Ратерфорд Хейс, а позднее и Франклин Рузвельт.